вернуться на главную
УДК 347.77
ЮРИДИЧЕСКАЯ МОДЕЛЬ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОГО ПРАВА НА ТОПОЛОГИЮ ИНТЕГРАЛЬНОЙ МИКРОСХЕМЫ
В статье О.А. Городова – докт. юрид. наук, проф. кафедры коммерческого права Санкт-Петербургского государственного университета, члена общественного совета при Федеральной службе по интеллектуальной собственности (Санкт-Петербург, gorodovoleg@gmail.com), представлен анализ юридической модели самостоятельного исключительного права на топологию интегральной микросхемы, которая вступает в противоречие с классическими представлениями об абсолютном характере прав на охраняемые результаты интеллектуальной деятельности.
Ключевые слова: топология интегральной микросхемы, идентичная топология, абсолютное право, исключительное право, самостоятельное исключительное право.
THE LEGAL MODEL OF THE EXCLUSIVE RIGHT TO THE TOPOLOGY OF AN INTEGRATED CIRCUIT
In the article of O.A. Gorodov, Doctor of Law, Professor, Chair of Commercial Law, St. Petersburg State University, Member of the Public Council at the Federal Service for Intellectual Property (St. Petersburg, gorodovoleg@gmail.com), an analysis of the legal model of an independent exclusive right to the topology of an integrated circuit is presented, which contradicts classical ideas about the absolute nature of rights to protected intellectual property results.
Key words: integrated circuit topology, identical topology, absolute right, exclusive right, independent exclusive right.
Анализу исключительных имущественных прав как функциональному инструменту, обеспечивающему использование охраняемых результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации, посвящено множество работ теоретического, прикладного и учебного характера1. В них, как правило, показывается структура указанных прав, даются их юридические характеристики и очерчиваются пределы действия правообладателя относительно того либо иного охраняемого законом объекта. В настоящей статье, опираясь на общепринятые в цивилистике представления об абсолютных правах, мы сделаем попытку оценить теоретически обоснованную В.А. Дозорцевым2, реализованную законодателем и поддержанную правоприменительными органами модель самостоятельного исключительного права, которая является разновидностью традиционного исключительного права, носящего имущественный характер.
1 См., например: Комментарий к части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации/Под ред. А.Л. Маковского. М.: Статут, 2008. С. 281–303 (автор комментария к ст. 1229 ГК РФ – А.Л. Маковский); Научно-практический комментарий судебной практики в сфере защиты интеллектуальных прав/Под ред. Л.А. Новоселовой М.: Норма, 2014; Гражданское право: Учебник. В 4-х т./Отв.ред. докт. юрид. наук, проф. Е.А. Суханов. 3-е изд. Т. 2. Вещное право. Наследственное право. Интеллектуальные права. Личные неимущественные права. М.: Статут, 2023. С. 254–276 (автор главы – Н.В. Щербак); Право интеллектуальной собственности: Учебник/Под общ. ред. докт. юрид. наук, проф. Л.А. Новоселовой. 2-е изд. М.: Статут, 2024. С. 347–364 (автор главы – С.В. Михайлов).
2 Дозорцев В.А. Интеллектуальные права: Понятие. Система. Задачи кодификации: Сб. статей. М.: Статут, 2003. С. 120 и др.
Как известно, институт самостоятельного исключительного права закреплен в п. 4 ст. 1229 ГК РФ в виде нормы, согласно которой в случаях, предусмотренных п. 3 ст. 1454, п. 2 ст. 1466 и п. 2 ст. 1518 ГК РФ, самостоятельные исключительные права на один и тот же результат интеллектуальной деятельности или на одно и то же средство индивидуализации могут одновременно принадлежать разным лицам. Из приведенной нормы следует, что область ее применения распространяется на право использования топологии интегральной микросхемы, секрета производства (ноу-хау) и географического указания. Таким образом, в сферах правовой охраны и использования результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации легально сосуществуют две разновидности исключительного имущественного права: традиционное исключительное право и нетрадиционное (ослабленное – по терминологии В.А. Дозорцева) исключительное право.
Первое из них должно носить абсолютный характер, поскольку его обладателю противостоит не конкретное обязанное лицо, а имеется неопределенный круг лиц, обязанных воздерживаться от нарушения юридической монополии на использование охраняемого результата интелектуальной деятельности. Что касается нетрадиционного исключительного права, то законодатель допускает множественность самостоятельных лиц на стороне правообладателя, которые не включены в число субъектов, обязанных воздерживаться от использования охраняемого объекта. Подобное допущение вступает в противоречие с классическими представлениями об абсолютном характере прав на охраняемые результаты интеллектуальной деятельности, получившими развернутое объяснение еще в работах Г.Ф. Шершеневича3 и Я.А. Канторовича4. Так, по мнению Г.Ф Шершеневича: «Исключительные права занимают место в системе прав в отделе прав абсолютных рядом с вещными правами. Как вещное право является юридической возможностью пользоваться материальными вещами с устранением всех прочих от пользования теми же объектами, так и исключительное право представляет юридическую возможность совершения известного рода действий с устранением всех прочих от подражания. Пассивными субъектами исключительных прав являются все сограждане»5.
3 Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1907 г.) М.: Спарк, 1995.
4 Канторович Я.А. Основные идеи гражданского права. М., 2009.
5 Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С. 254.
Абсолютность традиционного исключительного права вследствие закрепления в ГК РФ конструкции его самостоятельной разновидности обрела черты неустойчивости. Это право стало подвержено своего рода юридической диффузии и эффекту трансформации в самостоятельное исключительное право, поскольку его обладатель лишается возможности отстранять любого и каждого от реализации своего имущественного права вследствие частного (сингулярного) исчерпания правомочия на запрет (п. 1 ст. 1229 ГК РФ), выражающегося в его неприменении по отношению к обладателям самостоятельного исключительного права. Легитимация последних происходит вследствие независимого создания топологии, идентичной другой топологии, независимого от других субъектов обладания охраняемым секретом производства, предоставления исключительного права на географическое указание относительно того же географического указания.
Названные действия влекут нестабильность юридической монополии обладателя традиционного исключительного права, а точнее – ее ослабление. Установить степень ослабленности исключительного права на том либо ином сегменте его имущественного оборота практически невозможно. Представляется, она будет зависеть от числа обладателей самостоятельного исключительного права и проявляться в виде экономических потерь потенциально возможных доходов правообладателя, если бы он был единственным монополистом. Такая ситуация с исключительным имущественным правом на топологии интегральных микросхем, секреты производства (ноу-хау) и географические указания в принципе предсказуема или, говоря иначе, детерминирована законодателем, что отличает режим коммерческого использования названных объектов от режима использования иных охраняемых результатов интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации, относительно которых законодатель не допускает их юридической диффузии.
Рассмотрим специфику режима самостоятельного исключительного права как инструмента правовой охраны топологий, воплощаемых в интегральные микросхемы в процессе промышленного производства различных электронных изделий. Согласно п. 3 ст. 1454 ГК РФ за лицом, независимо создавшим топологию, идентичную другой топологии, признается самостоятельное исключительное право на эту топологию. Представляется, что вероятность создания топологии, идентичной другой топологии, как возможность наступления некоторого события близка к нулю. Причина тому – неопределенность использованного в приведенном правиле понятия «идентичный», которое имеет множество интерпретаций.
Следует различать идентичность в фактическом (техническом) и юридическом смыслах. В том и другом случаях возникает как проблема определения адекватных для целей оценки технических параметров сравниваемых топологий, так и их квалификации с позиций нормативно установленных критериев охраноспособности.
По каким параметрам оценивать фактическую (техническую) идентичность в лучшем случае двух топологий: по особенностям пространственного расположения пассивных и активных элементов, зафиксированных на материальном носителе, число которых в современных интегральных микросхемах может превышать миллион, по степени интеграции элементов и компонентов, по характеру расположения связей между элементами и компонентами? А если независимо созданных топологий будет не один десяток, можно ли избежать технологических зазоров между ними?
Независимо созданная (вторая) топология всегда в той либо иной степени будет отличаться от другой (первой) топологии даже с привлечением к ее созданию алгоритмов искусственного интеллекта. А коль скоро она отличается от другой (первой) топологии по каким-либо техническим параметрам, она является неидентичной, и ей должен быть свойствен юридически значимый признак оригинальности, тем более, что ее объективация обусловлена независимым и творческим характером деятельности автора.
Таким образом, фактическая неидентичность второй топологии не порочит ее оригинальность исходя из наличия уникальности и неповторимости, которые используются для квалификации результатов интеллектуальной деятельности в области авторско-правовой охраны произведений и патентно-правовой охраны промышленных образцов. Фактическая неидентичность также не порочит юридически значимой оригинальности топологии в качестве самостоятельного характера творческой деятельности создавшего ее лица, которая определена действующими правилами для топологий интегральных микросхем.
В юридическом смысле при предоставлении правовой охраны идентичной и не заимствованной в смысле п. 3 ст. 1454 ГК РФ топологии требуется ее оригинальность относительно всех иных ранее существовавших топологий. Однако относительно той (первой) топологии, самостоятельно созданным вариантом которой она является, устанавливается не фактическая ее идентичность, а идентичность юридическая, представляющая собой результат правового приема, заключающегося в предположении факта идентичности вопреки его отсутствию. Это означает, что автором создано субъективно новое пространственно-геометрическое расположение совокупности элементов интегральной микросхемы и связей между ними, аналогичное другой топологии. В данном случае вторая топология также признается оригинальной. Вопрос, может ли существовать одновременно множество оригинальных топологий, относительно которых необходимо установление множества исключительных прав, законодателем решен положительно. Это решение не бесспорно. По мнению Э.П. Гаврилова, с которым следует согласиться, «...два (или большее число) самостоятельных исключительных прав в рамках одного государства – это нонсенс»6.
6 Гаврилов Э.П. Критический анализ нормы п. 4 ст. 1229 ГК РФ//Хозяйство и право. 2019. № 5. С. 65.
Установив презумпцию идентичности фактически неидентичной топологии как одно из оснований для конструирования модели самостоятельного исключительного права, законодатель, как представляется, пренебрег правилом, согласно которому институт исключительного права, носящего абсолютный характер, рассчитан на его применение к охраняемым результатам интеллектуальной деятельности, которые оригинальны в смысле объективной неповторимости и уникальности, а не субъективной новизны и независимости создания.
Анализ действующей юридической модели самостоятельного исключительного права на топологию интегральной микросхемы показывает, что для этой модели характерны следующие особенности взаимодействия с правилами, предусмотренными относительно традиционного исключительного права.
Во-первых, правило об исчерпании традиционного исключительного права на топологию, установленное подпунктом 3) ст. 1456 ГК РФ, не распространяется на случаи исчерпания самостоятельного исключительного права. Имеется независимое исчерпание последнего при распространении интегральной микросхемы с идентичной топологией, введенной в гражданский оборот лицом, обладающим самостоятельным исключительным правом. Относительно того и другого права действует международный принцип их исчерпания.
Во-вторых, по смыслу нормы, закрепленной в п. 3 ст. 1457 ГК РФ, действие традиционного и самостоятельного исключительного права подлежит одновременному прекращению по истечении 10 лет с даты возникновения первого из них. Юридически значимым последствием такого прекращения является переход топологии и идентичных ее вариантов в режим общественного достояния.
В-третьих, нарушитель традиционного исключительного права на топологию не считается таковым относительного самостоятельного исключительного права. Говоря иначе, ответственность за правонарушение наступает только перед одним правообладателем, а не перед множеством обладателей самостоятельного права.
В-четвертых, действующее законодательство не проводит различий между правом авторства на топологию (ст. 1453 ГК РФ) и правом авторства на топологии, идентичные другой топологии, хотя в первом, втором и последующих случаях действуют граждане, самостоятельным, но не совместным творческим трудом которых эти топологии созданы.
Следует отметить, что ранее действовавшее правило, закрепленное в п. 2 ст. 8 закона РФ от 23 сентября 1992 г. № 3526-1 «О правовой охране топологий интегральных микросхем», не признавало нарушением исключительного права на охраняемую топологию действия по использованию, осуществляемые относительно идентичной оригинальной топологии, независимо созданной другим автором, хотя такое нарушение фактически имелось. Легко видеть, что в прежнем правиле законодатель применял юридический прием, созвучный с вариантами свободного использования охраняемых результатов интеллектуальной деятельности, хорошо известных авторскому и патентному праву без применения конструкции самостоятельного исключительного права.
Аналогичный подход использован и в подпункте (с) п. (2) ст. 6 Вашингтонского договора об интеллектуальной собственности в отношении интегральных микросхем 1989 г., согласно которому управомоченное лицо не может осуществлять свое право на идентичную оригинальную топологию, которая была независимо создана третьим лицом7. Как известно, ст. 6 названного договора, за исключением ее п. 3, связана со ст. 35 Соглашения по торговым аспектам прав интеллекутуальной собственности, стандарты которого не предполагают множественности исключительных прав на один охраняемый результат интеллектуальной деятельности, в том числе на топологию (топографию) интегральной микросхемы.
7 Договор не вступил в силу.
Представляется, что вариант использования независимо созданной топологии без наделения ее автора исключительным правом является предпочтительным, в том числе исходя из его соответствия международным соглашениям. Действующая в Российской Федерации юридическая модель самостоятельного исключительного права на независимо созданную топологию должна быть заменена моделью, основанной на режиме ее использования неисключительного характера. При этом право использования независимо созданной топологии должно защищаться по правилам пресечения недобросовестных конкурентных действий, то есть законодательством о защите конкуренции, а не с помощью установления юридической монополии.
Вывод. Оправдана ли действующая юридическая модель самостоятельного исключительного права относительно топологий интегральных микросхем, равно как и секретов производства и географических указаний, которую избрал законодатель в процессе кодификации гражданского законодательства? Ответ на этот вопрос должен быть отрицательным, если не подвергать ревизии абсолютный характер исключительного права, который, как известно, обеспечивает монополию его обладателя на ту сферу юридической власти, которая закрепляется за ним относительно охраняемого результата интеллектуальной деятельности. Отсутствие монополии свидетельствует и об отсутствии исключительности, какими бы эпитетами она
не камуфлировалась.
Список литературы
1. Гаврилов Э.П. Критический анализ нормы п. 4 ст. 1229 ГК РФ//Хозяйство и право. 2019. № 5.
2. Гражданское право: Учебник. В 4-х т./Отв. ред. докт. юрид. наук, проф. Е.А. Суханов. 3-е изд. Т. 2. Вещное право. Наследственное право. Интеллектуальные права. Личные неимущественные права. М.: Статут, 2023.
3. Дозорцев В.А. Интеллектуальные права: Понятие. Система. Задачи кодификации: Сб. статей. М.: Статут, 2003.
4. Канторович Я.А. Основные идеи гражданского права. М., 2009.
5. Комментарий к части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации/Под ред. А.Л. Маковского. М.: Статут, 2008.
6. Научно-практический комментарий судебной практики в сфере защиты интеллектуальных прав/Под ред. Л.А. Новоселовой. М.: Норма, 2014.
7. Право интеллектуальной собственности: Учебник/Под общ. ред. докт. юрид. наук, проф. Л.А. Новоселовой. 2-е изд. М.: Статут, 2024.
8. Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права (по изданию 1907 г.) М.: Спарк,
1995.